Ты хороший мой человек, я не знаю, как, но давай -держись!..
Название: Не вздумай
Автор: KoriTora
Бета: нет
Пейринг: гет
Рейтинг: нет
Права: Все права у Небо в глазах ангела
Жанр: виньетка
Размер: мини
Статус: закончен
Предупреждения: АУ
Жанр: виньетка
Тайминг: писалось где-то после 9-ой части (предъявления Вольто, ссоры, праздника и примирения). То есть уточнений, что Доктора носят Бауту еще не было.
От автора: Вольная фантазия на тему того, что, мол, маски дают Доктора Чумы. На сстихи один добрый человек спел песенку, но выкладывать без ее разрешения не рискну.
читать дальшеМаргарита была слишком умна и горяча в свои четырнадцать. А Валентин был лет на десять ее старше, и слишком страстен даже для своей зловещей маски. Было бы странно, если б не сошлись...
Когда девочка с короткими кудрями темнее самой темной ночи, и глазами, такими черными, что невозможно было отличить зрачок от радужки, пришла на посвящение, ни у кого сомнений не было. Спокойный, змеящийся словно гадюка по песку, ползущий, словно дым по пепелищу, глубокий и уже недетский - женский - голос давал им странные ответы на вопросы, которые обычно задавали таким вот неофитам - и вопросы менялись, становились все сложнее, и заводили в дебри, куда юным заглядывать не стоит. И в секунду, когда уже готовы были вздрогнуть и повести вопросы еще дальше - в сферу Лавры, не веря себе - неужели, разве? - малышка Белла замолчала. Просто замолчала. "Я не хочу об этом говорить". Кто ее спрашивал?! Сказала бы "не знаю", но "не хочу" - как это понимать?! И вот тогда их юный Валентин, один из трех зловещих птиц, входивших в совет Иль Арте, спросил коротко и прямо:
- Ты Вольто, Маргарита?
Маргарита захлопала ресницами. Она стояла перед ними - пред советом, пред судьями в костюмах, шляпах, масках, стояла в тонкой шелковой рубашке с нагим лицом и дерзким юным взглядом.
Она взглянула в темно синие глаза в прорезах белой клювоносой маски - и рассмеялась в них.
- Она не Вольто, - ответил сам себе же Валентин, - она Чума. Я посвящу ее.
Девица замерла и замолчала. Довольно редко кто отказывал Чуме, если тот хотел большего от посвященного, но Маргарита Белладонна не собиралась соглашаться до сих пор. Однако голос звучал молодо, и взгляд казался удивительно веселым - мрачным весельем, свойственным и Белле.
- И, может быть, буду тебя учить, - добавил Доктор, глядя на нее.
Чума... Ну что ж. Она подозревала. Тогда ей лучше присмотреться к парню - выбор у Беллы будет невелик. Известно, как ограничены они в любовных связях, - лишь пределами своего собственного круга. Да посвящаемыми, чем почти не пользуются. А что поделать, если поцелуи их бывают опасны словно поцелуи смерти? Даруют мудрость ли, убьют ли - как случится... Белла, однако собиралась выйти замуж. И, если так - то почему не за него?
- Ступай, малышка, - мягко приказала Коломбина, пока еще могла приказывать, - иди. Ночью придешь за поцелуем и за маской в поместье Икуф.
Икуф? У Беллы неприятно сжалось что-то внутри. Прекрасные безумные Икуф? Марионеточники? Доктор оказался не только молодым, но очень сильным...
Она присела в реверансе:
- Si, signori.
И выбежала прочь из зала, чтоб не показать свой страх и свою гордость.
Она получит ночью свою маску.
Дитя, не вздумай губы подставлять,
Пока не скрыто сердце тканью маски,
Не верь в любовь - все это только сказки,
А яви тебе лучше и не знать.
Дитя, не вздумай губы подставлять.
Когда ж наступит ночь, и час пробьет,
Явись к тому, кто стер любые краски,
Оставшись в черно-белом, - и вперед,
Без признаков сомненья ли, опаски,
Взойди на сцену и отвергни явь -
Со смехом губы Доктору подставь.
Дитя, не вздумай сердца обнажать.
Не расставайся с маски пестрой тканью,
Не потакай минутному желанью,
Не смей испытывать, зато умей играть...
Дитя, не вздумай сердца обнажать.
Не смей, комедиант, открыть лица.
Твое лицо - всего лишь холст для грима.
Не вздумай даже называть любимым
Того, кому не отдан до конца,
А отдан ты, комедиант, мгновенью,
Мгновенью славы, маске, сну и сцене.
Когда ж наступит день, и час придет,
Явись туда, где ярок небосвод,
Где нет подмостков, зала, и партнеров,
Отставив прочь свой непокорный норов,
Открой лицо, прими любую явь.
И снова губы Доктору подставь.
Твой поцелуй - и первый, и последний,
Принадлежит Чуме, ведь ты актер,
В час, когда ворон-смерть крыло простер,
Ты проклят был играть на этой сцене
Спектакль для грядущих поколений,
Будить больных и мертвых громких смехом
И чистыми слезами обмывать.
Ты обречен был в городе играть,
Чумы и смерти полном. И помехой
Твои лицо и сердце могут стать.
Дитя, не вздумай долга предавать.
Ее впустила женщина с глазами лазоревыми, словно воды моря у берегов Покинутой Страны. Волосы были забраны вуалью, но ярко-голубой шелковый локон все-таки выбился на чистый лоб хозяйки. Она так нежно улыбнулась Маргарите, что девочка чуть не расплакалась.
Она скромно потупилась, присела в реверансе:
- Доброго вечера, сеньора.
- И тебе. Ты Маргарита Белладонна Краатс?
- Да, госпожа.
- Тогда ступай за мной. Я провожу тебя к моему брату.
Они прошли сквозь холл и главный залл, и стали подниматься по ступеням высокой лестницы.
- А ты очень красива, - с иронией заметила Икуф.
Белла опять потупилась, прекрасно понимая, что неприлично было появляться здесь в таком излишне смелом платье. Нет, конечно, для соблазнения оно подходит мало, жестоко демонстрируя как слабо пока что развита фигурка Беллы, как мальчишески жестки и плоски бедра, как беззащитно малы груди. Только плакать, увидев это остается - Доктор навряд ли заинтересуется, конечно. И слава Богам Масок, между прочим. И все-таки, наряд совсем не детский.
- Я слишком празднично оделась, госпожа?
Белла прекрасно знает - беззащитность и искренность - оружие не хуже силы и хитрости. Особенно, когда это единственное, чем ты можешь защищаться.
- Но у тебя сегодня праздник, - улыбнулась Икуф, - Я полагаю, ты оделась в самый раз. Просто обычно девочки стараются одеться как можно хуже.
Белла посмотрела с немалым недоверием. Потом смущенно фыркнула:
- А что же, госпожа, бывали...
- Прецеденты? - поддержала ее красавица-хозяйка,
Рассмеялась чему-то.
- Нет, мой брат, поверь мне, скромник. Но я сама в ночь посвящения оделась в грязное рубище.
- Вы, госпожа? - представить Анастасию Сиреньфуки в чем-то грязном и рваном было невозможно.
- Но потом пришла разгневанная матушка и все с меня сняла, - развеяла ее сомнения Сирень, - Одела как на бал и заявила, что если этот черный ворон прикоснется ко мне хоть пальцем, то она развесит на нитях его потроха для сушки, и чтобы я так ему и объяснила, если что.
- Вы ему передали?
- Доктору?
- Да.
- Нет, - Сирень опять негромко рассмеялась. - Доктор Чума, которому пришлось в ту ночь вручить мне маску, был не молод, он с детства знал меня, лечил от всех простуд... Мы пили чай всю ночь. Скажи мне, Белладонна, - они взошли уже на самый верх и приближались, судя по всему, к комнатам Доктора, - какой ты предпочитаешь чай? Цветочный или черный?
- Госпожа... - у Беллы пятый раз за этот вечер защипало веки, - я... я... спасибо, госпожа.
- Не стоит, Белла, - шепнула та, - все это проходили. А у меня к тому же растет дочка. Ну так какой?
- А можно шоколад?
- Конечно, милая.
И, ласково поправив прическу Маргариты, кружева на вороте черного платья, и опять довольно констатировав:
- Красива! - Сирень тихонько постучалась в дверь Чумы.
Автор: KoriTora
Бета: нет
Пейринг: гет
Рейтинг: нет
Права: Все права у Небо в глазах ангела
Жанр: виньетка
Размер: мини
Статус: закончен
Предупреждения: АУ
Жанр: виньетка
Тайминг: писалось где-то после 9-ой части (предъявления Вольто, ссоры, праздника и примирения). То есть уточнений, что Доктора носят Бауту еще не было.
От автора: Вольная фантазия на тему того, что, мол, маски дают Доктора Чумы. На сстихи один добрый человек спел песенку, но выкладывать без ее разрешения не рискну.
читать дальшеМаргарита была слишком умна и горяча в свои четырнадцать. А Валентин был лет на десять ее старше, и слишком страстен даже для своей зловещей маски. Было бы странно, если б не сошлись...
Когда девочка с короткими кудрями темнее самой темной ночи, и глазами, такими черными, что невозможно было отличить зрачок от радужки, пришла на посвящение, ни у кого сомнений не было. Спокойный, змеящийся словно гадюка по песку, ползущий, словно дым по пепелищу, глубокий и уже недетский - женский - голос давал им странные ответы на вопросы, которые обычно задавали таким вот неофитам - и вопросы менялись, становились все сложнее, и заводили в дебри, куда юным заглядывать не стоит. И в секунду, когда уже готовы были вздрогнуть и повести вопросы еще дальше - в сферу Лавры, не веря себе - неужели, разве? - малышка Белла замолчала. Просто замолчала. "Я не хочу об этом говорить". Кто ее спрашивал?! Сказала бы "не знаю", но "не хочу" - как это понимать?! И вот тогда их юный Валентин, один из трех зловещих птиц, входивших в совет Иль Арте, спросил коротко и прямо:
- Ты Вольто, Маргарита?
Маргарита захлопала ресницами. Она стояла перед ними - пред советом, пред судьями в костюмах, шляпах, масках, стояла в тонкой шелковой рубашке с нагим лицом и дерзким юным взглядом.
Она взглянула в темно синие глаза в прорезах белой клювоносой маски - и рассмеялась в них.
- Она не Вольто, - ответил сам себе же Валентин, - она Чума. Я посвящу ее.
Девица замерла и замолчала. Довольно редко кто отказывал Чуме, если тот хотел большего от посвященного, но Маргарита Белладонна не собиралась соглашаться до сих пор. Однако голос звучал молодо, и взгляд казался удивительно веселым - мрачным весельем, свойственным и Белле.
- И, может быть, буду тебя учить, - добавил Доктор, глядя на нее.
Чума... Ну что ж. Она подозревала. Тогда ей лучше присмотреться к парню - выбор у Беллы будет невелик. Известно, как ограничены они в любовных связях, - лишь пределами своего собственного круга. Да посвящаемыми, чем почти не пользуются. А что поделать, если поцелуи их бывают опасны словно поцелуи смерти? Даруют мудрость ли, убьют ли - как случится... Белла, однако собиралась выйти замуж. И, если так - то почему не за него?
- Ступай, малышка, - мягко приказала Коломбина, пока еще могла приказывать, - иди. Ночью придешь за поцелуем и за маской в поместье Икуф.
Икуф? У Беллы неприятно сжалось что-то внутри. Прекрасные безумные Икуф? Марионеточники? Доктор оказался не только молодым, но очень сильным...
Она присела в реверансе:
- Si, signori.
И выбежала прочь из зала, чтоб не показать свой страх и свою гордость.
Она получит ночью свою маску.
Дитя, не вздумай губы подставлять,
Пока не скрыто сердце тканью маски,
Не верь в любовь - все это только сказки,
А яви тебе лучше и не знать.
Дитя, не вздумай губы подставлять.
Когда ж наступит ночь, и час пробьет,
Явись к тому, кто стер любые краски,
Оставшись в черно-белом, - и вперед,
Без признаков сомненья ли, опаски,
Взойди на сцену и отвергни явь -
Со смехом губы Доктору подставь.
Дитя, не вздумай сердца обнажать.
Не расставайся с маски пестрой тканью,
Не потакай минутному желанью,
Не смей испытывать, зато умей играть...
Дитя, не вздумай сердца обнажать.
Не смей, комедиант, открыть лица.
Твое лицо - всего лишь холст для грима.
Не вздумай даже называть любимым
Того, кому не отдан до конца,
А отдан ты, комедиант, мгновенью,
Мгновенью славы, маске, сну и сцене.
Когда ж наступит день, и час придет,
Явись туда, где ярок небосвод,
Где нет подмостков, зала, и партнеров,
Отставив прочь свой непокорный норов,
Открой лицо, прими любую явь.
И снова губы Доктору подставь.
Твой поцелуй - и первый, и последний,
Принадлежит Чуме, ведь ты актер,
В час, когда ворон-смерть крыло простер,
Ты проклят был играть на этой сцене
Спектакль для грядущих поколений,
Будить больных и мертвых громких смехом
И чистыми слезами обмывать.
Ты обречен был в городе играть,
Чумы и смерти полном. И помехой
Твои лицо и сердце могут стать.
Дитя, не вздумай долга предавать.
Ее впустила женщина с глазами лазоревыми, словно воды моря у берегов Покинутой Страны. Волосы были забраны вуалью, но ярко-голубой шелковый локон все-таки выбился на чистый лоб хозяйки. Она так нежно улыбнулась Маргарите, что девочка чуть не расплакалась.
Она скромно потупилась, присела в реверансе:
- Доброго вечера, сеньора.
- И тебе. Ты Маргарита Белладонна Краатс?
- Да, госпожа.
- Тогда ступай за мной. Я провожу тебя к моему брату.
Они прошли сквозь холл и главный залл, и стали подниматься по ступеням высокой лестницы.
- А ты очень красива, - с иронией заметила Икуф.
Белла опять потупилась, прекрасно понимая, что неприлично было появляться здесь в таком излишне смелом платье. Нет, конечно, для соблазнения оно подходит мало, жестоко демонстрируя как слабо пока что развита фигурка Беллы, как мальчишески жестки и плоски бедра, как беззащитно малы груди. Только плакать, увидев это остается - Доктор навряд ли заинтересуется, конечно. И слава Богам Масок, между прочим. И все-таки, наряд совсем не детский.
- Я слишком празднично оделась, госпожа?
Белла прекрасно знает - беззащитность и искренность - оружие не хуже силы и хитрости. Особенно, когда это единственное, чем ты можешь защищаться.
- Но у тебя сегодня праздник, - улыбнулась Икуф, - Я полагаю, ты оделась в самый раз. Просто обычно девочки стараются одеться как можно хуже.
Белла посмотрела с немалым недоверием. Потом смущенно фыркнула:
- А что же, госпожа, бывали...
- Прецеденты? - поддержала ее красавица-хозяйка,
Рассмеялась чему-то.
- Нет, мой брат, поверь мне, скромник. Но я сама в ночь посвящения оделась в грязное рубище.
- Вы, госпожа? - представить Анастасию Сиреньфуки в чем-то грязном и рваном было невозможно.
- Но потом пришла разгневанная матушка и все с меня сняла, - развеяла ее сомнения Сирень, - Одела как на бал и заявила, что если этот черный ворон прикоснется ко мне хоть пальцем, то она развесит на нитях его потроха для сушки, и чтобы я так ему и объяснила, если что.
- Вы ему передали?
- Доктору?
- Да.
- Нет, - Сирень опять негромко рассмеялась. - Доктор Чума, которому пришлось в ту ночь вручить мне маску, был не молод, он с детства знал меня, лечил от всех простуд... Мы пили чай всю ночь. Скажи мне, Белладонна, - они взошли уже на самый верх и приближались, судя по всему, к комнатам Доктора, - какой ты предпочитаешь чай? Цветочный или черный?
- Госпожа... - у Беллы пятый раз за этот вечер защипало веки, - я... я... спасибо, госпожа.
- Не стоит, Белла, - шепнула та, - все это проходили. А у меня к тому же растет дочка. Ну так какой?
- А можно шоколад?
- Конечно, милая.
И, ласково поправив прическу Маргариты, кружева на вороте черного платья, и опять довольно констатировав:
- Красива! - Сирень тихонько постучалась в дверь Чумы.
@темы: Масочникии, Икуф, фанфики
-
-
25.08.2009 в 22:45-
-
25.08.2009 в 22:50